Без малого полгода лечили от коронавирусной инфекции и ее последствий в стационарах столицы Серика Шарипбаева. Из них более трех месяцев пациент был подключен к ЭКМО – аппарату экстракорпоральной мембранной оксигенации, к которому медики прибегают в крайне критических случаях, когда другие методы уже не помогают.

Я записывала рассказ Серика Шарипбаева на диктофон, а в голове у меня все время рефреном звучал припев одной известной песни «Ты знаешь, так хочется жить...». В какой-то момент в голосе мужчины послышалась дрожь...

– Мои земные дела меня здорово мотивировали, и я цеп­лялся за жизнь, – дрогнувшим голосом произнес собеседник.

Как все происходило в реальности, рассказали нашей газете пациент, несколько раз «побывавший» почти на том свете, и врачи, все это время спасавшие его жизнь.

Стандартные симптомы

Серик Шарипбаев:

«Я попал в больницу с обычными, стандартными симптомами COVID-19. Сначала, как и многие заразившиеся коронавирусом, пытался лечиться дома: получал внутривенные инъекции и думал, что все пройдет. Но, как оказалось, это не так. На второй-третий день домашнего лечения я почувствовал, что мне не хватает воздуха. Появилась одышка, сатурация упала до 83–82 единиц.

Когда меня привезли в больницу, я уже терял сознание и не помнил, что происходило дальше. Помню только, как попал в палату. Мое состояние ухудшилось буквально за 2 часа. Я как будто медленно умирал и побывал на том свете…

Как потом рассказали медики, меня ввели в искусственную кому. Чем именно лечили, не знаю, так как все время находился в каком-то бредовом сне. Наверное, это состояние, выйдя из которого люди утверж­дают, что побывали на том свете. Врачи же говорят, что, скорее всего, это было действие обезболивающих препаратов, которые мне вводили, чтобы облегчить страдания. Как я узнал после, поражение легких на тот момент составляло 98–100%. Более ста дней я находился под аппаратом ЭКМО, который выполнял функцию легких, – дышал за меня. Мне повезло, что мои сосуды оказались достаточно крепкими, а сердце терпеливым. Казалось, что я медленно умираю. Но благодаря работе сердца, которое не давало умереть мое­му мозгу, я все это время был жив. И только спустя 3 с лишним месяца меня подключили к ИВЛ. Я долго привыкал к нему, мой организм сопротивлялся, как мог.

Ты знаешь, так хочется жить...

Но я очень хотел жить: увидеть свадьбу своих детей, понянчить внуков, завершить незаконченное строительство, привести в порядок бизнес. Однако по истечении трехмесячного пребывания в больнице были минуты, когда я говорил себе, что все надоело, что смертельно устал. Все эти месяцы за мной ухаживали как за ребенком – мыли, протирали, подмывали. Я очень благодарен медбратьям, медсестрам, санитаркам за их неимоверно тяжелую работу. Когда они прикасались ко мне, я чувствовал, как ко мне потихоньку возвращаются силы, и я цеплялся за эту жизнь.

Пять раз в день мне делали биохимию крови, чтобы проверить ее показатели. Это была ежедневная битва медиков не только за мою жизнь, но и за жизни других тяжелых пациентов. Мейрамбек Ермаханов, Берик Палжанов, Аян Мукаш, Даулет Кулжанов, Бауржан Жунусов, Азамат Хасенов в буквальном смысле носили меня на руках. Таких специалистов можно по пальцам пересчитать. Перевязки, внутривенные инъекции, гигиенические процедуры – все это делали они. Благодаря их профессионализму, ответственности и терпению я все же выкарабкался, не умер.

Сегодня я могу с полным на то правом утверждать, что в Городском инфекционном центре (ГИЦ) трудится медперсонал высочайшей квалификации. Огромная благодарность его главному врачу Татьяне Цечое­вой, заведующему реанимационным отделением Нурлану Смагулову – блестящему врачу и прекрасному психологу, который является к тому же коллегой нашего знаменитого Юрия Пя.

В ГИЦ собрались лучшие врачи, на их счету множество спасенных жизней. В общей сложности я пролежал в больницах 5,5 месяца: в Городском инфекционном центре – 3,5 и в Городском центре фтизиопульмонологии (ГЦФ) – 2 месяца.

Когда промедление смерти подобно

COVID-19 вызвал тяжелейшее осложнение на правом легком. Время шло на минуты. Меня спас торакальный хирург с золотыми руками Каржаубай Аскеров, который делал мне операцию в полевых условиях – прямо на кровати в реанимации ГИЦ. После операции он еще полтора месяца меня наблюдал. Из ковидного центра ГИЦ меня перевезли в Центр фтизиопульмонологии, где под чутким руководством директора Анны Цепке меня выхаживала еще одна команда медиков».

Вторые после Бога. Слово врачам

Каржаубай Аскеров, торакальный хирург:

«У пациента Серика Шарипбае­ва было ковидное 100%-ное поражение легких. Он находился долгое время в реанимации на аппарате ЭКМО. 14 мая мы его оперировали по поводу внут­рилегочной гематомы нижней доли правого легкого прямо во время нахождения на аппарате ЭКМО. Операция проходила не в операционной, а в палате реанимации в военно-полевых условиях прямо на кровати по жизненным показаниям. Он был в очень тяжелом состоянии, и его нельзя было транспортировать и снимать с аппарата ЭКМО. Гематома – это масса мелких тромбов. Проще говоря, это свернувшаяся внут­ри легкого кровь, которая не дает дышать. Операция проходила в стерильных условиях, мы использовали налобные осветители и бестеневую лампу. Ассис­тировал мне ученик Юрия Пя кардиохирург Тимур Лесбеков. Я считаю, что в первую очередь помог Всевышний, а во вторую – врачи. Сначала пациент лежал в ГИЦ, а 29 июня мы перевели его в ГЦФ, чтобы выхаживать в послеоперационный период, который тоже был очень непростым.

Золотое правило хирурга – кто делал операцию, тот и выхаживает. Потом я приезжал к нему домой в начале августа. Состояние было удовлетворительным, он уже ходил сам и мог себя обслуживать».

Нурлан Смагулов, реаниматолог, заведующий отделением реанимации ГИЦ:

«Пациент Серик Шарипбаев перенес КВИ в самом страшном его проявлении. Мы постоянно были на связи с его семьей. Рядом повесили семейные фотографии, чтобы он видел, что дома его ждут».

От автора

Произошедшее – настоящее чудо исцеления, сотворенное руками медиков. Пациент 115 дней находился на аппарате ЭКМО, перенес сложнейшую операцию с сепсисом и кровотечениями. Вопреки всему сегодня он не только жив, но и здоров. И уже 7 дней дышит без кислородного концентратора.

Чудо сотворила команда профессионалов, а иначе и не скажешь, потому что все это время медработники очень тес­но взаимодействовали друг с другом, несмотря на то что работают в двух разных городских стационарах – ГИЦ и ГЦФ. У Анны Цепке, Татьяны Цечоевой, как и у всех других врачей, медсестер, медбратьев и санитарок, спасавших жизнь Серика Шарипбаева, по его утверждению, не только золотые руки, но и сердца.

АВТОР:
Светлана Алиакпарова

Источник: https://www.kazpravda.kz